Первые слухи о готовящемся разгроме группы компаний «Сумма» миллиардера Зиявудина Магомедова прошли по Лубянке еще в конце прошлого года, когда глава Следственного департамента (СД) МВД Александр Романов провел совещание по поводу расследования уголовного дела о крупных хищениях бюджетных средств при строительстве футбольного стадиона в Калининграде.
Дело было возбуждено еще в 2014 году и в течение трех последующих лет не имело ни подозреваемых, ни сколько-нибудь стоящих судебных перспектив. Однако по мере приближения страны к президентской избирательной кампании ряд оперативных и следственных материалов были извлечены из-под сукна и пущены в ход. Строительные работы в самой западной точке страны, ставшие предметом уголовного разбирательства, касались компании «Глобалэлектросервис» (ГЭС), аффилированной с группой «Сумма», — и верхушка силового блока прекрасно понимала, кого ей предстоит взять в прицел.
Оперативной разработкой Зиявудина Магомедова, его брата Магомеда, а также нескольких топ-менеджеров группы занималось Управление «К» СЭБ ФСБ,
которое установило наблюдение за объектами летом позапрошлого года и все это время фактически конструировало будущие следственные мероприятия. Вне всяких сомнений, миллиардер прекрасно знал о возобновлении расследования «футбольного эпизода» — не только в связи с получением повесток о вызове на допрос своего менеджмента, но и в силу налаженных отношений собственной службы безопасности с генералитетом Житной.
Тем не менее ощущения какой бы то ни было угрозы у Магомедова, как признаются его знакомые, не было — он продолжал проводить деловые встречи с коммерсантами и чиновниками, посещал тренировки по боям без правил в одном из фешенебельных спортивных залов в центре Москвы.
«Он жил той жизнью, к которой привык, — ланчи в ресторанах, организация соревнований по смешанным единоборствам, совещания в Белом доме… Самые близкие люди, ответственно вам заявляю, с ним связь не обрывали, да и в целом никто не сторонился встреч с ним», — рассказывает предприниматель, знакомый с Магомедовым.
«Человек-удача»
Основные деловые вопросы Зиявудин Магомедов решал в здании правительства на Краснопресненской набережной, от обитателей которого в последнее время зависело настоящее и, как казалось самому миллиардеру, его будущее.
Сегодня многим товарищам дагестанского предпринимателя смешно вспоминать, что по итогам 2009 года фамилия Магомедова была едва уловимой в рейтинге состоятельности журнала Forbes, в то время оценивавшего общий размер капитала бизнесмена в 70 млн долларов.
Магомедова до сих пор называют «человеком-удачей»: всего за один год его состояние увеличилось десятикратно, преодолев отметку в 700 млн долларов. Резкий прирост имущества и свободных денег у Магомедова в бизнес-элите однозначно связывали с кадровыми перестановками в руководстве страны.
Дмитрий Медведев, сменив Владимира Путина на посту президента, существенно перераспределил государственный заказ и крупные инвестиционные проекты в пользу тех, кто на этом рынке прежде не был слишком заметным.
Зиявудин Магомедов, когда-то задумавший создать крупную финансово-промышленную империю с морскими торговыми портами, строительными корпорациями и предприятиями легкой и тяжелой промышленности, как раз оказался тем самым бизнесменом новой волны. Кремлевским куратором экономических направлений, приглянувшихся главе пока еще малоизвестной группы компаний «Сумма», после избрания нового президента стал Аркадий Дворкович, с которым Магомедов учился в одной группе на экономическом факультете МГУ и некоторое время даже делил одну комнату в университетском общежитии.
Дружба, зародившаяся в юности, с каждым годом крепла, пока не превратилась в полноценное партнерство в середине нулевых.
«Они — полные антиподы. Аркадий — маленький, субтильный, сторонящийся острых углов, зато аккуратный и обладающий острым аналитическим умом. А Зия — высокий, поджарый, мощный, решительный, разговаривающий с людьми с позиции силы. Вот эти противоположности и притянулись. Им было интересно вместе проводить время, они друг друга подстраховывали в учебе, у них было чувство спины. Пару раз Зия даже поколотил обидчиков Аркадия», — вспоминает знакомый Магомедова.
В соответствии с указом президента Дмитрия Медведева дагестанский бизнесмен приватизировал крупный пакет (50% «минус» одна акция) Объединенной зерновой компании (ОЗК), эксклюзивного государственного агента по зерновым интервенциям. Будучи формально миноритарным акционером, Магомедов тем не менее оказывал существенное влияние на текущее управление компанией, поскольку незадолго до продажи государственного пакета генеральным директором был назначен помощник Дворковича Сергей Левин. Годы работы Магомедова с этим активом запомнились главным образом жалобами большинства мелких и средних производителей зерна, обвинявших предприятие-интервента в притеснении интересов участников рынка.
«Зерновики жаловались, что их опустили ниже плинтуса. Исключительное право на интервенцию — уникальный инструмент поддержания цен на зерновые. Скупая по высокой цене, ты тем самым предотвращаешь возможное падение [цены]. То есть это инструмент государственной политики, а никак не собственного бизнеса, понимаете?» — рассуждает высокопоставленный сотрудник администрации президента и приводит многочисленные жалобы производителей на сильный демпинг ОЗК при закупке зерна и его дальнейший экспорт в Иран через посреднические компании.
Знакомый с Магомедовым предприниматель считает тот период для Магомедова ключевым во всей его деловой жизни: выбранные методы работы на рынке постепенно сформировали его неповторимый стиль, который с годами стал его же визитной карточкой.
«На правительственных совещаниях все стонали: мол, Магомедов — крокодил, который не знает заднего хода. В бизнесе ты должен быть гибким, чтобы удержаться, но Зия по природе другой — он всегда добивался своего. И поскольку это приносило прибыль, вот это поведение он воспринимал как единственно правильное», — говорит предприниматель.
В 2011 году Зиявудин Магомедов стал обладателем 25% акций в Новороссийском морском торговом порту (НМТП), разделив контроль над предприятием с государственной «Транснефтью».
Несмотря на внешнюю гармонию этого, безусловно, тактического союза, первый акционерный конфликт между партнерами возник почти сразу — стороны долго делили кресла в органах управления НМТП. Когда же Магомедову удалось добиться права на операционное управление компанией, руководство «Транснефти» заподозрило партнера в отвлечении части прибыли в пользу подконтрольных ему контрагентов. По данным источника в ФСБ, миллиардер перенес центр образования прибыли к так называемым «лоцманским службам», на договорной основе выполнявшим стивидорные и бункировочные работы для нужд порта.
«Кто контролирует менеджмент, тот контролирует выгодообразование. Руководство порта сильно завышало расходы на сервисные работы, фактически занимаясь выводом большой денежной массы», — говорит собеседник.
Доля в НМТП была далеко не единственным портовым активом новоявленного миллиардера — после перехода в 2012 году Дмитрия Медведева и его команды в правительство Магомедов получил крупные инвестиционные контракты на строительство двух портов на Дальнем Востоке. Порт «Восточный» в Находке и порт в городе Зарубино, в которых Магомедов начал строительство крупнейших в стране зерновых терминалов, по задумке властей должны были стать «калиткой» в страны Азиатско-Тихоокеанского региона — Южную Корею, Японию, и главное — в Китай.
Тогда же структуры «Суммы» начали активно работать на рынке дорожного строительства, получив государственный контракт на возведение железной дороги Кызыл — Курагино. Впоследствии этот контракт будет расторгнут после проверки, инициированной вице-премьером Игорем Шуваловым.
Одновременно с этим группа начала принимать участие в строительстве спортивных объектов и сооружений, опробовав силы на некоторых проектах в Казани, принявшей в 2013 году всемирную летнюю Универсиаду. Компания «Импэкс», выполнявшая субподрядные работы по строительству футбольного стадиона в Татарстане, получала объемы от местного строительного гиганта «ПСО-Казань» Равиля Зиганшина. По результатам соревнований Владимир Путин высоко оценил уровень построенной инфраструктуры, отдельным президентским указом сделав футбольную арену типовой при возведении аналогичных объектов к домашнему чемпионату мира.
Однако Игорь Шувалов, выполнявший функции координатора подготовки к мундиалю, вновь проявил прохладу к Зияду Магомедову — и запланированный для «Суммы» объем государственного заказа был передан «ПСО-Казань» и группе Crocus миллиардера Араса Агаларова.
Тем не менее Магомедов все-таки успел приложить руку к подготовке будущего чемпионата мира.
В рамках государственного контракта ГЭС, входящая в группу «Сумма», за счет средств бюджета Калининградской области приняла на себя обязательства по подготовке земельного участка под строительство футбольного стадиона.
Именно эти работы станут правовым основанием для уголовного преследования Зиявудина Магомедова.
Ключевая ошибка
Первые оперативные материалы в отношении топ-менеджмента «Суммы», рассекреченные следствием в рамках судебного заседания, датированы началом осени прошлого года.
В действительности, по данным источников в ФСБ, разработка владельца «Суммы» и его ближайшего окружения не прекращалась последние полтора года. Приказ же чекистам о начале оперативно-технических мероприятий, результаты которых могут быть приобщены к расследуемому уголовному делу, поступил еще позапрошлым летом.
Именно тогда в дефолтном состоянии оказалась одна из ключевых компаний группы — «Стройновация», которая должна была построить объекты транспортного узла Восточный — Находка в Приморском крае. Последние годы компания наращивала государственный заказ, пока размер обязательств не оказался пугающим — по состоянию на минувшую зиму общий объем задолженности «Стройновации» перед бюджетом достиг 120 млрд рублей.
Летом 2016 года «Стройновация» перестала обслуживать банковские кредиты и банковские гарантии. Тогда же в отношении ряда компаний Магомедова проводились проверки силами оперативников Главного управления экономической безопасности и борьбы с коррупцией (ГУЭБиПК) МВД.
Долгое время как-то ограничивать масштабы проверок в отношении компаний группы «Сумма» удавалось благодаря усилиям замгенпрокурора Сабира Кехлерова, но он был отправлен в отставку в апреле 2016 года.
А в сентябре 2017 года Зиявудин Магомедов совершил, пожалуй, ключевую ошибку, которая впоследствии развязала руки всем, кто хотел от него избавиться.
«Транснефть» к тому времени перехватила оперативный контроль над НМПТ и действительно хотела лишить влияния от неудобного ей акционера. Вопрос был, естественно, в цене. «Транснефть» как хозяин ситуации готова была выплатить, скажем так, компенсацию, Магомедов же назвал сумму в 41 миллиард рублей и объявил, что не намерен торговаться.
После этого и выяснилось, что глава госкомпании Николай Токарев был самым влиятельным партнером Магомедова по бизнесу. И когда он превратился в оппонента, баланс тут же стал совсем не в пользу бизнесмена. А давние партнеры не могли обеспечить надежную защиту, потому что сами не обладали должным влиянием.
Если коммерческие конфликты и неумение прогибаться стали реальной причиной падения Магомедова, то поводом, пожалуй, правильно считать его ни с кем не согласованный приход в дагестанскую политику, а политика у нас остается запретной территорией даже для самого лояльного бизнеса.
Магомедов вел переговоры о назначении своих людей в ключевые министерства правительства Республики Дагестан, а также пытался договориться с управлением внутренней политики администрации президента о назначении главой республики своего родственника, депутата Госдумы Умахана Умаханова.
В Махачкале он строил мечеть, которая в соответствии с заявленным проектом должна была превзойти главную святыню соседней Чечни. Не успел.
На федеральном уровне в последние месяцы он получал разнонаправленные сигналы. Так, первый вице-премьер Шувалов добился исключения ОЗК и других структур Магомедова из межправкомиссии с Китаем. Вместе с «дальневосточным» вице-премьером Трутневым он докладывал президенту, как товарищи из Поднебесной недовольны волокитой по ключевым инвестпроектам, причина которой — действия инвестора, то есть «Суммы».
Клана больше нет
Год назад все контакты с Магомедовым прекратил Дмитрий Песков, хотя история о том, как пресс-секретарь проводил медовый месяц на яхте олигарха, известна не только читателям блога Навального.
При этом в декабре премьер-министр Дмитрий Медведев вроде как оказал Магомедовым публичную поддержку. Постановлением правительства зона свободного порта в Зарубине была расширена на 60 гектаров, что отсекало от проекта компанию «Содружество», за которую хлопотал как раз первый вице-премьер Шувалов.
Но в конце января многое, кажется, определилось в будущем самого Медведева. По крайней мере, с сюжетом, которого не будет. Выступая на итоговой коллегии Верховного суда, Владимир Путин прочил его председателю Конституционного суда (КС) Константину Зорькину долгую и заслуженную карьеру. Ранее неоднократно высказывались предположения, что по итогам судебной реформы все высшие инстанции будут подчинены КС, который, в свою очередь, возглавит Дмитрий Медведев.
Сложно сказать, как оценивает это несостоявшееся назначение сам действующий премьер, но факт в том, что после той памятной коллегии он также прекратил поддержку Магомедова.
В то же время количество его недоброжелателей и качество их совокупного ресурса превысило все критические значения. Назовем только главные фамилии:
Токарев,
Сечин,
Ротенберг,
Шувалов,
Абрамович,
Абрамов,
Бокарев,
Махмудов.
При этом неправильно было бы говорить о каком-то альянсе: у каждой из групп влияния к Магомедову были свои претензии.
Для всего же политического рынка разгром «Суммы» посылает четкий сигнал: никакого «медведевского клана» больше нет. Что вовсе не исключает сохранения самого Медведева в качестве крупнейшего политического игрока, и даже в кресле премьера.