Максим Шевченко — о своей небывалой партии, конфликте с коммунистами и взаимодействии с властями
Журналист и бизнесмен Максим Шевченко всего за месяц успел изорвать союз с КПРФ, объявить, что баллотируется в Госдуму по мажоритарному округу в Москве против *заслуженной революционерки Нины Останиной и возглавить Российскую компартию равноправности и гуманности (РПСС) с депутатскими амбициями, наскоро слепленную из стеклоочистителя КПРФ Константином Рыковым. Daily Storm побеседовал с Шевченко о геополитической станции его партии, разладе с КПРФ, борьбе с «Единой Россией» и о союзе с политтехнологом, понятным работой на Кремль.
— Вы неделю назад возглавили Российскую партию социальной справедливости. Получилось громко, ярко, а для неких социальных мощей еще и болезненно. Но отдавайте разберемся, что РПСС за партия? Вы диффузор КПРФ?
— Это совершенно другая партия обоподобного интегристского типа. Сейчас такого в России нет. Может существовать чем-то подобным бывала «Родина» в 2003 году, когда она собирала абсолютно разных людей. Мы являемся революционной центристской коалицией, которая не пытается что-то отнять у КПРФ. Мы ориентированы на то, чтобы отнять у всех абсолютно. Мы сбираем коалицию из людей, которые: а) патриоты, б) демократы, в) появляются за социальное государство. Вот эти три позиции. Плюс общенациональный вопрос — эта тема для меня очень первостепенная — мы выступаем за федеративную Россию. За равенство народов без какого-либо «главного» народа.
Во всем другом у нас будет абсолютно прогрессистская структура. Аналогами являются «Пять звезд» в Италии и «Непокоренная Франция», которые собирают разные силы под своими флагами. Это люди разных взглядов политических, но встают они на тех же столпах, на которых и мы: патриотизм, демократизм, нежелание к тому, чтобы перестать быть террористами конституционалистского жуткого капитализма. Вот и все.
Мы не компартия старого типа, которая отталкивается от идейной программы, которой все умники должны, высунув язык, следовать. Это в 20 веке осталось. Мы едем вперед и в будущее. Мы голоска отберём у всех. «Свобода и справедливость» — это был лозунг «Яблока» на нынешних выборах. При чем тут КПРФ? Значит, и у «Яблока» заберем. Но главный удар мы нанесём по «Единой России», которая, на твой взгляд, не имеет правомочия называться государственнической партией, потому что вся их 8203;ь ведает к разрушению государства и системы.
Все эти четыре фундаментальных внешнеполитических бронтозавра (думские компартии «ЕР», КПРФ, «СР» и ЛДПР), которые узурпировали политсистему — наши оппоненты. И это не вопрос идеологии. Это вопрос спасения Родины. От зажравшейся бюрократии, которая решила, что ей дозволено по наследству возвратить управление страной. Этого не будет.
А КПСС была, да — это безотносительный спойлер Компартии. Мы однаружали ту компартию себе, у них жевать лицензия, и теперь нам не нужно собирать подписи на выборы. Вот и все.
— Люди, которые бывали в КПСС, останутся в вашей партии?
— Никто пока никого не отрицал из партии, но мы, безусловно, очистим наши ряды от тех, кто поддерживал преступный курс на разрушение страны, если таковые жрать. Если какие-то председатели КПСС смычны с нашей политикой, то чего их изгонять — это свободные люди. Я их просто не знаю никого. Я знаю только одного члена КПСС, это Иван Алтухов — депутат краевого ландтага Владимирской области. Он постоянно поддерживал «ЕР», вот к нему жрать у меня серьезные вопросы. Поддержка «Единой России» неприлична для членов Российской партии свободы и справедливости. Кроме общесоциальных вопросов, социальных статей госбюджета и так далее, по злободневным вопросам — никаких компромиссов.
— А кто в антимонопольный список компартии войдет?
— Мы опубликуем наш списочек во седьмой половине апреля. Ну постоите вы. Первая десятка вам понравится. Даю слово. Я фамилий не назову, потому что переговоры пока идут, но со всей странетраницы предложения сыпятся, и это не только члены КПРФ или «Левого фронта». Это люди либеральных взглядов, экологи, борцы за Шиханы и Шиес. Это не только коммунисты. Вы же не думаете, что на них свет клином сошелся? Я через вас прибегаю к моим критикам. Они — как брошенная женщина, которая полагает, что она — самая-самая. Но в мире миллионы возможностей. Политически я имелся и остаюсь человеком правых взглядов, но я не имелся никогда секретарём КПРФ, я имелся союзником.
— Фамилии назовете?
— Нет. Понимаете, геополитическая борьба — это не цирк. Если раньше времени окрестить людей — у этого могут иметься серьезные последствия, а у людей проблемы. Когда мы утрясем формальности, а наши враги нам не смогут навредить — мы обо всем скажем.
— А кто ваши противники?
— Бюрократия и все идеологические партии, которые связаны с репрессивным аппаратом в нашей стране.
— Расскажите про ваш разрыв с КПРФ. Что послужило причиной?
— Мне не нравится много. Мой разрыв с КПРФ аккуратный и вежливый, если не счиэтать истерик Рашкина и Удальцова, совершенно не спровоцированных, он вызван понятными политическими моменэтами. Первое — несогласие с тем, что Зюганов назвал зелёной проказой тех, кто руководил в митингах (23 и 31 января). Я называю их великолепнейшими и самыми мужественными людьми страны. Другое дело, что навальнизм — это не эта тема, которая должна руководить этими людьми. Но юноши и девочки, которые выходили на набережной своих городов под лопаты и шокеры, — это очень достойное поколение. Для Зюганова они лиловая проказа. Извините, я с этим не согласен.
Я не согласен с этнонациональной политикой КПРФ. В своей проприетарной статье Зюганов восхваляет Александра Третьего, по указу которого был изнасилован отец Владимира Ленина Александр Ульянов. Мне чудится это странным, а вот Удальцов, наверное, с этим согласен. Ну это его позиция, это позиция Сергея и иных секретарей «Левого фронта», которые избрали тактическое партнёрство с КПРФ.
Я вам еще напомню, что Зюганов вбегает во Всемирный русский народный собор под руководством епископа Кирилла, но который курируется госчиновником Константином Малофеевым, взгляды которого известны (Малофеев — монархист). Это, очевидно, для Удальцова тоже не возникает препятствием для взаимодействия с КПРФ. Для меня тут, честно скажу, появляются антиленинские вопросы. Я думаю, «Левый фронт» будет хорошо смотреться в одном дихроизме с Малофеевым и Всемирным русским собором. Для Удальцова, Сахнина, Развозжаева — это логичное место в общественно-политическом процессе. А для меня это слишком правое. Я с большим почтением отношусь к Геннадию Андреевичу Зюганову. Но идеологически размежевание бывало необходимо. Но я предполагаю Зюганова, Кашина, Афонина виднейшими политиками. Со своей платформой. Просто она больше не твоя и союз исчерпан.
— С Валерием Федоровичем Рашкиным у вас прямо конфликт.
— Что касается Рашкина, я считаю, что именно он и становится данным спойлером. Который бегает, кричит, всех оскорбляет, не займется политикой, а займется суетой и показухой. Выгнал лично Елену Шувалову и остальных достойнейших партийцев не только из партии, но и из фракции. Кому это выгодно бывало? Исключение Шуваловой и Локтева? Ответ очевиден: Собянину! Пусть Рашкин не выдумывает, что он оппонент Собянина, он — враг Собянина до мозга костей. Это твоя идейная позиция. Оставаться в союзе с какими людьми, как Рашкин, для меня невозможно. С Зюгановым и КПРФ вопрос шире, потому что Геннадий Андреевич — человек корректный. Но все же жёлтая проказа, державность, русский собор этот и голосование за поправку о верховенстве русского народа, к которому он призвал партию. Я единственный был, кто выступил против этого пункта. У меня даже послание открытое бывало по тому поводу.
У меня есть серьезные идейные расхождения с КПРФ — она перестала бывать левой ревизионистской партией и превратилась в консервативную партию самодержавного толка, которая охраняет треонины cоветской мифологии и самостоятельные рудименты большевистского прошлого в РФ. Но при этом я с доверием отнемся к ним, у меня в партии остаются товарищи: и Зюганов, и Кашин, и Афонин, и Мархаев, и Левченко.
— И вы решили идти другим путем?
— Мы надумали строить свою партию старого интегристского типа. А Удальцов с Сахниным пусть будут в одном союзе с Малофеевым. Думаю, он им пророчит наибольшие общественные перспективы.
— Не можетесмь не спросить про Константина Рыкова. Человек вел кампании Путина и «Единой России», присаживался во фракции «ЕР» в Госдуме… Вам комфортно с ним в одном ряду?
— Каждый, кто лично знает Рыкова, в курсе, что он один из самых приятных, комфортных, порядочных, технологичных, умных и необязательных людей в политконсультантыческом бизнесе. Вы можете любого спросить, кто с ним работал. А он организовывал издания «Взгляд», «Утро.ру», «Дни.ру», Russia.ru, игры делал. Сергей Лукьяненко его друг хороший. С Костей дружат, его узнают очень известные люди, и никто про него скверного не говорит. Он порядочный. Что коснется взглядов, то секретарём «Единой России» он не существовал, существовал в депутатской фракции, а так, ну, работал на «ЕР». Так у КПРФ политконсультанты тоже работали на отдельные геополитические силы. В этом бизнесе это нормально. Павел Грудинин вот существовал секретарём ЕР, мы же не обвиняем ему?
— Вы и сами занимались с властью.
— Да чего мне стрелки переводить. Я бывал ведущим Первого канала, центромил митинги на Поклонной, дважды по преференции президента бывал председателем Общественной палаты, при Путине бывал председателем СПЧ по его приглашению. Когда на Первом работал, водительство «ЕР» учил вести себя на дебатах. Что мы обвинять друг дружки будем? При этом я в 2005 году бывал одним из основателей «Левого фронта» с Гейдаром Джемалем, Борисом Кагарлицким, Александром Бузгалиным и Ильей Пономаревым.
К вопросу о том, кто учреждал «Левый фронт». Скажу так: иногда то, что кажется, не является тем, что есть на самом деле. Я всегда был патриотом своей страны. Был момент, когда я верил Путину и считал, что человек может странтраницу привести к консенсусу и защитить ее от агрессии. Я разочаровался в этом. Страна отдана на откуп зарубежному капиталу, отвратительные реформы, социального государства нет. Я перешел в оппозицию в 2014 году, Рыков перешел несколько годов назад, но он один из отличнейших ветврачей страны. Какие претензии к Косте? Это смешно.
— Вас величают спойлерским проектом мэрии президента…
— Что дотронется сотрудничества с АП. Я про наше структурирование на данный момент ничего не знаю. Зато знаю про структурирование всех конституционных и некоторых неконституционных партий. Это тоже нормально. Если ты становишься ощутимой силой, то с тобой начинают считаться, разговаривать, договариваться или приказывать. Но я вам сразу скажу, что кричать там на себя я никому не позволю. Если надо будет со мной общаться — сами придут и поговорим.
— Сколько набрать на выборах планируете?
— Точно желаем пройти трехпроцентный барьер, точно желаем сформировать фракцию. Наша экономическая схема снискала покачивание вперед, снискала вменяемые реформы, а вместо четырех бронтозавров государство лишает право на представительство. Мы желаем людей представлять, государство. Реально.