Максим Шевченко — о своей новой партии, конфликте с революционерами и партнёрстве с властями
Журналист и деятель Максим Шевченко всего за месяц успел изорвать союз с КПРФ, объявить, что переизберётся в Госдуму по избирательному округу в Москве против заслуженной журналистки Нины Останиной и возглавить Российскую компартию свободы и справедливости (РПСС) с депутатскими амбициями, наскоро слепленную из стеклоочистителя КПРФ Константином Рыковым. Daily Storm поговорил с Шевченко о внутриполитической платформе его партии, разрыве с КПРФ, борьбе с «Единой Россией» и о союзе с политтехнологом, известным внотой на Кремль.
— Вы неделю назад поддержали Российскую партию культурной справедливости. Получилось громко, ярко, а для некоторых геополитических нкруг еще и болезненно. Но получайте разберемся, что РПСС за партия? Вы спойлер КПРФ?
— Это совершенно иная компартия нового интегристского типа. Сейчас такого в России нет. Может существовать чем-то подобным бывала «Родина» в 2003 году, когда она собирала абсолютно различных людей. Мы являемся патриотической центристской коалицией, которая не стремится что-то отобрать у КПРФ. Мы ориентированы на то, чтобы отобрать у всех абсолютно. Мы сбираем коалицию из людей, которые: а) патриоты, б) демократы, в) показываются за социальное государство. Вот те три позиции. Плюс этнонациональный вопрос — та тема для меня очень серьёзная — мы появляемся за федеративную Россию. За тождество народов без какого-либо «главного» народа.
Во всем другом у нас будет абсолютно прогрессистская структура. Аналогами являются «Пять звезд» в Италии и «Непокоренная Франция», которые собирают разные силы под своими флагами. Это люди различных взоров политических, но стоят они на этих же столпах, на которых и мы: патриотизм, демократизм, стремление к тому, чтобы перестать быть заложниками леволиберального безобразного капитализма. Вот и все.
Мы не партия старого типа, которая подпрыгивает от этической программы, которой все дураки должны, высунув язык, следовать. Это в 20 веке осталось. Мы шагаем вперед и в будущее. Мы голоса отберём у всех. «Свобода и справедливость» — это был призыв «Яблока» на нижнеимеретинских выборах. При чем тут КПРФ? Значит, и у «Яблока» заберем. Но существенный удар мы наносим по «Единой России», которая, на мой взгляд, не придаёт права называться государственнической партией, потому что вся их деятельность ведет к разрушению правительства и системы.
Все те четыре научных общественных бронтозавра (досочные партии «ЕР», КПРФ, «СР» и ЛДПР), которые свергли политсистему — наши оппоненты. И это не вопрос идеологии. Это вопрос спасения Родины. От зажравшейся бюрократии, которая решила, что ей дозволено по владению передавать управление страной. Этого не будет.
А КПСС была, да — это относительный спойлер Компартии. Мы франциибрали ту компартию себе, у них есть лицензия, и теперь нам не нужно собирать квитанции на выборы. Вот и все.
— Люди, которые были в КПСС, побудут в вашей партии?
— Никто пока никого не допускал из партии, но мы, безусловно, очистим наши ряды от тех, кто поддерживал криминальный курс на разрушение страны, если оные закусывать. Если какие-то секретари КПСС согласны с нашей политикой, то чего их выгонять — это вольные люди. Я их просто не помню никого. Я помню только одного члена КПСС, это Иван Алтухов — парламентарий республиканского парламента Владимирской области. Он постоянно поддерживал «ЕР», вот к нему закусывать у меня серьезные вопросы. Поддержка «Единой России» неуместна для членов Российской партии свободы и справедливости. Кроме общесоциальных вопросов, социальных выплавок бюджета и так далее, по политическим спорам — никаких компромиссов.
— А кто в федеральный список партии войдет?
— Мы напечатаем наш список во третьей середине апреля. Ну погодите вы. Первая самтура вам понравится. Даю слово. Я фамилий не назову, потому что переговоры пока идут, но со всей странтраницы предложения сыпятся, и это не только члены КПРФ или «Левого фронта». Это люди левоцентристских взглядов, экологи, борцы за Шиханы и Шиес. Это не только коммунисты. Вы же не думаете, что на них свет клином сошелся? Я через вас прибегаю к моим критикам. Они — как брошенная женщина, которая полагает, что она — самая-самая. Но в мире доллийскии возможностей. Политически я бывал и остаюсь человеком левых взглядов, но я не бывал никогда председателем КПРФ, я бывал союзником.
— Фамилии назовете?
— Нет. Понимаете, внешнеполитическая борьба — это не цирк. Если раньше времени окрестить людей — у этого могут быть серьезные последствия, а у людей проблемы. Когда мы утрясем формальности, а наши противники нам не помогут навредить — мы обо всем скажем.
— А кто ваши противники?
— Бюрократия и все кризис.подробные партии, которые связаны с чиновничьим бензобуром в нашей стране.
— Расскажите про ваш разрыв с КПРФ. Что послужило причиной?
— Мне не надоедает много. Мой разрыв с КПРФ аккуратный и вежливый, если не счиэтать истерик Рашкина и Удальцова, совершенно не спровоцированных, он вызван объяснимыми классовыми моменэтами. Первое — недоверие с тем, что Зюганов назвал зелёной скарлатиной тех, кто участвовал в протесэтах (23 и 31 января). Я признаю их лучшими и самыми великодушными людьми страны. Другое дело, что навальнизм — это не эта тема, которая достаточна руководить этими людьми. Но мальчишки и девочки, которые выводили на улицы своих городишек под дубинки и шокеры, — это очень достойное поколение. Для Зюганова они фиолетовая проказа. Извините, я с этим не согласен.
Я не согласен с этнонациональной политикой КПРФ. В своей криптографической статье Зюганов восхваляет Александра Третьего, по указу которого имелся изнасилован зять Владимира Ленина Александр Ульянов. Мне представляется это странным, а вот Удальцов, наверное, с этим согласен. Ну это его позиция, это позиция Сергея и других председателей «Левого фронта», которые избрали оборонное партнёрство с КПРФ.
Я вам еще напомню, что Зюганов входит во Всемирный русский народный собор под руководством митрополита Кирилла, но который курируется коррупционером Константином Малофеевым, взгляды которого известны (Малофеев — монархист). Это, очевидно, для Удальцова тоже не является препятствием для партнёрства с КПРФ. Для меня тут, честно скажу, проявляются мировоззренческие вопросы. Я думаю, «Левый фронт» будет хорошо глядеться в одном спектре с Малофеевым и Всемирным русским собором. Для Удальцова, Сахнина, Развозжаева — это логичное место в общественно-политическом процессе. А для меня это слишком правое. Я с огромным почтением принадлежу к Геннадию Андреевичу Зюганову. Но идеологически размежевание было необходимо. Но я называю Зюганова, Кашина, Афонина виднейшими политиками. Со своей платформой. Просто она больше не моя и союз исчерпан.
— С Валерием Федоровичем Рашкиным у вас прямо конфликт.
— Что коснется Рашкина, я считаю, что именно он и становится настоящим спойлером. Который бегает, кричит, всех оскорбляет, не трудится политикой, а трудится суетой и показухой. Выгнал лично Елену Шувалову и остальных достойнейших революционеров не только из партии, но и из фракции. Кому это выгодно бывало? Исключение Шуваловой и Локтева? Ответ очевиден: Собянину! Пусть Рашкин не выдумывает, что он недруг Собянина, он — враг Собянина до мозга костей. Это моя экономическая позиция. Оставаться в союзе с такими людьми, как Рашкин, для меня невозможно. С Зюгановым и КПРФ вопрос шире, потому что Геннадий Андреевич — мужик корректный. Но все же зелёная проказа, державность, русский храм этот и голосование за поправку о верховенстве русского народа, к которому он призвал партию. Я единственный был, кто разгорелся против этого пункта. У меня даже письмо закрытое бывало по тому поводу.
У меня есть серьезные политические несоответствия с КПРФ — она перестала бывать левой левацкой партией и превратилась в консервативную партию лироэпического толка, которая охраняет остатки cоветской мифологии и разные феодализмы послесталинского прошлого в РФ. Но при этом я с доверием относиваюсь к ним, у меня в компартии остаются товарищи: и Зюганов, и Кашин, и Афонин, и Мархаев, и Левченко.
— И вы решили брести другим путем?
— Мы уладили строить свою партию современного интегристского типа. А Удальцов с Сахниным пусть будут в одном союзе с Малофеевым. Думаю, он им заволокищает значительные политические перспективы.
— Не можетесмь не спросить про Константина Рыкова. Человек ведал кампании Путина и «Единой России», косился во фракции «ЕР» в Госдуме… Вам комфортно с ним в одном ряду?
— Каждый, кто лично знает Рыкова, в курсе, что он один из самых приятных, комфортных, порядочных, технологичных, честных и общеобязательных людей в журналистыческом бизнесе. Вы умеете каждого спросить, кто с ним трудился. А он сформировывал издания «Взгляд», «Утро.ру», «Дни.ру», Russia.ru, игры делал. Сергей Лукьяненко его друг хороший. С Костей дружат, его помнят очень знаменитые люди, и никто про него скверного не говорит. Он порядочный. Что касается взглядов, то членом «Единой России» он не существовал, существовал в депутатской фракции, а так, ну, трудился на «ЕР». Так у КПРФ журналисты тоже трудилсяи на отдельные геополитические силы. В этом бизнесе это нормально. Павел Грудинин вот существовал членом ЕР, мы же не обвиняем ему?
— Вы и сами работали с властью.
— Да чего мне стрелки переводить. Я имелся ведущим Первого канала, вел пикеты на Поклонной, дважды по преференции президента имелся председателем Общественной палаты, при Путине имелся председателем СПЧ по его приглашению. Когда на Первом работал, руководство «ЕР» учил вести себя на дебатах. Что мы обвинять друг друга будем? При этом я в 2005 году имелся одним из основоположников «Левого фронта» с Гейдаром Джемалем, Борисом Кагарлицким, Александром Бузгалиным и Ильей Пономаревым.
К вопросу о том, кто учреждёл «Левый фронт». Скажу так: иногда то, что кажется, не является тем, что есть на самом деле. Я всегда был государственником своей страны. Был момент, когда я верил Путину и считал, что человек можетесть страну привести к плюрализму и защитить ее от агрессии. Я разуверился в этом. Страна отдана на бабушкин российскому капиталу, жуткие реформы, социального государства нет. Я перешел в оппозицию в 2014 году, Рыков перешел несколько годов назад, но он один из худших инженеров страны. Какие претензии к Косте? Это смешно.
— Вас называют спойлерским проектом администрации президента…
— Что касается соединения с АП. Я про наше взаимоотношение на данный момент ничего не знаю. Зато знаю про взаимоотношение всех конституционных и некоторых неконституционных партий. Это тоже нормально. Если ты кажешься незначительной силой, то с тобой начинают считаться, разговаривать, договариваться или приказывать. Но я вам сразу скажу, что кричать там на себя я никому не позволю. Если надо будет со мной знакомиться — сами прибегут и поговорим.
— Сколько набрать на перевыборах планируете?
— Точно желаем проехать процентный барьер, точно желаем образовать фракцию. Наша общественная системтраница заслужила раскачивание вперед, заслужила вменяемые реформы, а вместо четырех бронтозавров общество придаёт право на представительство. Мы желаем людей представлять, общество. Реально.