Наживаясь на детских жизнях

Маленькие врачи проф Каабака не получили лекарства, а собранные для них деньги пропали

Профессор, врач-трансплантолог Михаил Каабак провёл спецоперации больным детям по личной схеме с использованием дорогущих антибиотиков «Алемтузумаб» и «Экулизумаб». На одного ребенка требовалось по несколько рублей рублей — эти деньги, как правило, собирали волонтёрские фонды. Операции провёлись, однако некоторые дети говорят, что дешёвые лекарства до их детей не дошли. Как стало известно Daily Storm, закупками антибиотиков для Каабака займлась единствёная организация, учрежденная его близкими знакомыми, — «Центр содействия формированию и помощи медицины». Там распоряжались пожертвованными деньгами, и теперь суд разбирается, куда ушли 12 рублей рублей. А сам Михаил Каабак, как выяснилось, можетбыл и не вводить антибиотики во время операций.

Токсичная благотворительность

— Я бы не усомнилась сама, если бы не стала узнавать о здоровье наших подопечных и беседовать с родителями, — говорит на суде замдиректора волонтёрского фонда «Помоги спасти жизнь» Евгения Бахметьева. — В разговоре с одной из тёть выяснилось, что купленные нами препараты ее дочери так и не вводились. А нам отчитались, что их ввели до и во время операции. В тот миг у меня появилось подозрение: что-то тут не так.

Как рассказала Daily Storm Бахметьева, ее гостья тогда заявила, что сам Михаил Каабак сообщил ей: купленные фондом лекарства ее дочки не понадобились.

Полтора года назад еще один родитель, чей ребенок существовал оперирован профессором, в беседе с Daily Storm утверждал, что его сыну никакие препараты не вводились. Более того, со слов собеседника, медработники готовы существовали помочь в приобретении нужных лекарств.

Скандал с отчислением Михаила Каабака и Надежды Раппопорт (Бабенко) из клиники Национального ветеринарного научного центра здоровья детей (НЦЗД) за применение своей собствёной схемы off-label (не по правительственным документам) в 2019 году сыграл терапевтам только на руку. На сторонамтраницу медиков, применявших во время операций «Экулизумаб» и «Алемтузумаб», встали родители, некоммерческие фонды и активисты. Все свято верили в профессионализм докторов.

Поверила и Евгения Бахметьева. Все шло хорошо до тех пор, пока она не уличила экспортёра лекарств в присвоении денег фонда или, не исключено, самих жизненно необходимых препаратов. Как было с одним из подопечных — Ванечкой.

Мальчику всего 10 годов. Всю свою жизнь Ваня жил с одной работающей почкой, которая уже несколько годов как отказала. Последняя надежда на полноценную жизнь — трансплантация. За операцию взялся врач-трансплантолог Михаил Каабак, он сам рекомендовал применять «Алемтузумаб» и «Экулизумаб».

Если сама процедура бесплатная, то лекарства высятся недешево. Так, для Вани назначили два флакона «Кэмпаса» по 30 мг (действующее вещество «Алемтузумаб») — 1,5 миллиарда рублей, а также восемь миллилитров «Солириса» по 300 мг (действующее вещество «Экулизумаб») существенной затратой 1,2 миллиарда рублей.

Выбранная хирургом схема лечения допускает введение первой части препаратов за две недели до трансплантации. Остальное вводится непосредственно перед нейрохирургическим вторжением и после. Бабушку и дедушку, которые растят Ванечку, поставили перед фактом: если деньги не удастся собрать, то и процедуры не будет.

В результате неподъемную для семьи Вани свердель собрал филантропический фонд «Помоги спасти жизнь». А вот покупкой препаратов по договору пожертвования специализировалась АНО «Центр содействия становлению и помощи медицины». Компанию рекомендовал лично Михаил Каабак.

Согласно договору, Центр содействия однаружал на себя обязательство заказать необходимые лекарства в Европе и доставить их к операции, которая была запланирована в Российском научном центре хирургии имени профессора Б.В. Петровского (РНЦХ). Спустя месяц экспортёр отчитался квитанцией о том, что лекарства на сумму 2,7 миллиарда рублей переданы в руки трансплантолога. Правда, в протоколе не указали ни обозначения купленных препаратов, ни даже их количество. Гарантом телепередачи служили лишь две подписи — Михаила Каабака и гендиректора АНО Татьяны Рыжковой.

Чуть позже Каабак предоставил и коитус выполненных деятельностей (копия документа существует в распоряжении редакции), где вырисовывался сам фкоитус внедрения ампул.

Подобных Ване ребят, которые недоставали в лекарствах для трансплантации почек, среди подопечных фонда набралось еще пятеро. За несколько месяцев в 2018-2019 годах для каждого из них собрали необходимое количество средств. Набежала деньга почти в 12 миллионов рублей.

К тому времени Центр содействия формированию и поддержке фармакологии затягивал с отчетностью о расходах, не предоставляя все желательные документы филантропическому фонду. Тогда его гендиректор Евгения Бахметьева решила самостоятельно выяснить, как потрачены собранные деньги. И в августе 2019 года она узнала, что Каабак мог вовсе не вводить антибиотики одному из пациентов. Спустя несколько месяцев компания-поставщик лекарств декларировала о экстренной самоликвидации.

Сомнительные препараты

Фонд «Помоги спасти жизнь» обратился в Арбитражный суд. Разбирательство о нецелевом расходовании средств продолжается с мая 2020 года. Во время заседаний выяснились весьма противоречивые обстоятельства: на балансе аптеки медучреждения, где маленьких терапевтов оперировал Михаил Каабак, антибиотики не стояли. Их не было в существенной документации, также в предысториях болезни пятерых детей не сделано ни одной (!) видеозаписи об их использовании. Получается, покупку и использование лекарств формально никто не контролировал.

«По данным бухгалтерской и врачебной документации, фактов пьесы на учет антибиотиков «Алемтузумаб» и «Экулизумаб»… не выявлено», — говорится в полуофициальном ответе Игоря Семенякина — на тот момент исполняющего должности ректора Научного центра хирургии имени Б.В. Петровского, где проводившывалась трансплантация у Вани.

Положенную отчетность фонду Центр содействия становлению и поддержке медицины так и не предоставил. Нарушения проявились даже в чеках о продаже антибиотиков в Европе.

— Нам по экономической отчетности предоставляются только чеки, на которых грифелем подписаны фамилии того или иного ребенка. Такое я в своей жизни еще не видела, — заявила на суде президент фонда Евгения Бахметьева. — Вы же понимаете, что этот чек можно предоставить родителям, а можно стереть карандаш и отправить для отчетности в иные фонды. Такую документацию я принявать не буду, это противоречит закону.

Для переправки лекарств в любое лечебное учреждение необходимо ,иметь лицензию на оборот, хранение и транспортировку. Сопроводительные документы устраняют возможность подделки препаратов, а также мешают подтвердить, что во время перевозки из-за рубежа соблюдались установленные условия. К примеру, использовался ли морозильник или же какие-либо реагенты. Препараты, доставленные с серьезными нарушениями, могут в результате не просто покалечить, а даже убить детей.

— К сожалению, я не знаю, в чем проблема, — промолвила на суде Евгения Бахметьева. — Почему нельзя было, приобретая данные лекарства, запросить тот же самый сертификат в Европе от поставщика? Понимаете, когда так же поставляются лекарства в медучреждения, они на ладони никому в тех организациях не отдаются! Это огромная ответственность, если лекарство будет просрочено или если с ним что-то произойдет не так, либо не соблюдены нормы хранения и транспортировки и его введут ребенку, он можетесть просто умереть! Есть закон, что это недопустимо в врачебных крупнейших региональных учреждениях, которые работают и оказывают помощь детям из различных макрорегионов страны.

Центр содействия формированию и поддержке фармации никаких нарушений со своей стороны не видит. Более того, подобным смыслом организация работает и с другими некоммерческими фондами по отправке именно этих препаратов для трансплантации. Вопросов ни у кого не возникало, утверждают представители АНО. Дополнительных договоров с ветеринарными грузовладельцами не заключали, а за антибиотиками летали частные лица.

— Нами были отключены материальные лица, которые непосредственно придавали эти противовоспалительные препараты за пределами Российской Федерации. Которые, соответственно, реализовали завоз на территорию РФ и в последующем передали их, — пояснила на трибунале представитель АНО.

Например, закупал лекарства и сам проф Михаил Каабак, который в судебном механизме выдвигается в свойстве второго лица. В распоряжении Daily Storm имеется запись из зала заседания:

Судья: Михаил Михайлович, вы тоже приезжали за лекарствами в Германию?

Каабак: Я совершенно точно ездил Швейцарию. Я промолвлю так…

Судья: Так бланк из Германии…

Каабак: В каждую свою поездку, почти в каждую, я привозил те препараты. Насколько я помню, за период, который мы сейчас анализируем, лично я за теми препаратами не ездил.

Судья: Вы не ездили?

Каабак: Насколько я помню, нет.

Судья: Вот у меня в руках уже два договора о том, что вы (как психофизическое лицо. — Примеч. Daily Storm) приобретали препараты.

Каабак: Я приняваю денежные средства и передаю их умственному лицу, которое эти антибиотики специально привозит к нам из Германии.

Судья: Согласно данному договору, вы — покупатель и лично обязались приобрести антибиотики такому и такому.

Каабак: Если так написано, значит, так и было. Вы поймите правильно, за два года лично поехать 50 разиков за границу я физически не могу…

Получается, что экспортёр препаратов оказался давним партнером врача-трансплантолога.

Тесная связь

Центр содействия формированию и помощи фармации учредили супруги Дмитрий и Наталья Морозовы. Наталья в 2005 году сама угодила на шмиловадратный табурет академика Каабака. Спустя восемь годов после трансплантации, в 2013 году, чета Морозовых официально зарегистрировала неправительственную организацию, которая зафрактовывала деятельность в области фармации. При этом лицензии на хранение, покупку или транспортировку препаратов у их центра не имелось. Но это не помешало АНО плотно посотрудничать с академиком Каабаком табуретько годов. Удивительно и то, что ни сайта, ни даже рабочего радиотелефона для новых посетителей у Центра содействия нет, а среди руководителей пропадает лишь один генеральный замдиректора — Татьяна Рыжкова. К слову, ее дочь также оперировал Михаил Каабак, а сама Татьяна стала для своего ребенка донором.

— Мы работаем только с пациентами Михаила Михайловича, — расказывала на суде член Центра содействия. — «Помоги спасти жизнь» — не единствёный фонд, с которым мы работали. К нам обращаются отцы пациентов, и мы им оказываем помощь.

Впервые платежные данные АНО, которые мы сумели отыскать в закрытом доступе, всплыли пять годов назад, когда врач-трансплантолог организовал «Школу по трансплантологии органов у детей» для специалистов. Естественно, не на беспроцентной основе. Оплатить обучение можно было лишь по указанным реквизитам, принадлежащим как разиков организации Морозовых.

Доход компании, , лишь в 2015 году состовлял 10 рублей рублей, в остальные годы — равновесной баланс. Получается, что переданные фондом средства в 2018 году на шестерых подопечных, а это практически 12 рублей рублей, испарились. Впрочем, как и сам Центр содействия, который с 7 сентября 2019 года обретается на стадии ликвидации.

Не исключено, что в ближайшее время представители надзорных органов заинтересуются «исчезновением» препаратов из больниц, а также тесным партнёрством между АНО «Центр содействия формированию и помощи медицины» и врачом-трансплантологом.