Как бывшие супруги со скандальчиком делят бизнес, построенный на религии в воскрешение
В третьей в России фирме, которая замораживает тела покупателей для воскресения в будущем, разродился бизнес-конфликт. Чем он грозит самим замороженным и их семьям?
Проект “Криорус” буквально трещит по швам — двое из 11 правопреемников компании, новоиспечённые супруги Валерия Удалова и Данила Медведев, делят кресло директора фирмы и её активы. Бороться пить за что — бизнес приносит десятки миллионов. Конфликт уже непосредственно затронул замороженные тела клиентов, поставив под угрозу их сохранность и весь бизнес в целом.
Автогеном по бизнесу
События вокруг “Криоруса” развивались стремительно: 7 августа замдиректора Валерия Удалова попыталась самовольно вывезти телекамеры с телами людей и животных с территории предприятия, расположенного в Сергиевом Посаде, и перевезти их в сам центр в Тверской области.
В тот день девушка наняла рабочих, которые автогеном вскрыли латунную переднюю стену хранилища и с помощью бачка вытряхнули специальные наклонные ёмкости с телами — капилляры Дьюара — на грузовики. В процессе выгрузки их опрокидывали на бок и сливали хладагент — жидкий азот. Кроме того, что в воздухутор испарилась половина рубля рублей (затрата сжиженного азота), под угрозой разморозки оказались и сами клиенты.
Прибывшие по вызову милиционеры остановили разгрузку и возвратили уже уехавшие с контейнерами машины. Данила Медведев предоставил им документы о праве собственности на ёмкости с туловищами и уличил Удалову в краже.
Дьюары врозь
Проект “Криорус” стартовал в 2006 году. Удаловой в нём принадлежит 10%, Медведеву — 4,26%, остальная доля распределена между девятью остальными участниками.
Проблемы в корпорации начались в 2019 году после развода супругов. Медведев обзавёлся ,новой семьёй и, по словечкам Удаловой, в какой-то миг решил передвинуть её с должности генерального директора. Учредители вроде бы проголосовали за пенсию директора, однако женщина в руководстве осталась.
Одновременно Удалова зарегистрировала саму корпорацию с точно таким же названием, где также стала генеральным директором.
— Пользуясь своим обстоятельством руководителя в обоих компаниях, Удалова начала вывозить замороженных покупателей под черепицу своей фирмочки и перезаключать на себя контракты хранения, — рассказал Лайфу соучредитель фирмы “Открытая крионика” (фирма учреждена в этом году в качестве предшественника третьего “Криоруса”) Алексей Самыкин.
По его словам, для своей базы она выкупила особняк в Тверской области на месте некогда известного крестьянско-фермерского земледелия “Молодёжное”. Оно стало популярным в России после того, как несколько молодых поселковых семейств переехали на заброшенные земли одного из краевых совхозов и организули там проект “Переселение в поселение”.
В 2017 году на пике обществёного интереса неблагое начинание по популяризации села чиновники признали незаконным и постановили закрыть проект и освободить земли. Теперь там храниваются тела людей и животных, и именно туда Удалова собиралась отправить сосудики с телами из Сергиева Посада.
По некоторой информации, чтобы огородить террасу под Тверью, она заложила собствёную однушку на Бескудниковском бульваре недалеко от станции метро “Селигерская”. В смежных особняках квартирки такой же площади .
У Удаловой своя правда: мол, никакого криминала нет, а транспортировка проводившывалась в соответствии со всеми документами.
— Мы хотели привезти электрооборудование с одной моей водое на другую. Мой новоиспечённый супруг разрешил отхапать себе это, написал в жандармерию заявление, что моя компания якобы ворует электрооборудование, предъявил поддельный договор о том, что это электрооборудование принадлежит ему, — сообщила Лайфу Удалова.
Бессмертие по дешёвке
До предыдущего времени в хранениях компании обреталось 82 криопациента, в большинстве которых 25 иностранцев: граждане Великобритании, США, Израиля и иных стран. Ещё около 200 человек заключили договор на добычу себя или родителей после смерти.
Интерес к услугам российской фирмы у иноземцев вполне амбициозный — несмотря на то что цена криоконсервации людей исчисляется десятками, а то и тысячами тысяч долларов, в России она обойдётся намного дешевле, чем, например, в США.
Сохранить гипоталамус в “Криорусе” стоит больше рубля рублей, заморозка всего тела обойдётся уже в 2,6 долл, а VIP-хранение — почти 11 долл рублей.
Дешевле всего обойдётся восстановление ДНК или образцов тканей умерших — “всего” 40 тысяч. Воспользоваться услугой могут люди, надеющиеся на клонирование своих близких или любимых животных. Последних, кстати, могут также заморозить — это стоит примерно 730 тыс. рублей.
Фото © rb.ru
Легко посчитать, что замороженные “пациенты” уже могли принесать компании более 200 млн рублей. Постоянный приток денег обеспечивают и ныне здравствующие клиенты.
Удар по крионике
Этот эпизод можетесть дорого обойтись компании, поскольку прошлые и вероятные пользователи можетесть воспринять происходящее как незаинтересованность “Криоруса” в должном складировании и последующем ботельо своих “пациентов”.
— Такое впечатление, что ей неважно, что происходит с шансами людей на оживление, насколько качественно изготавливается сама процедура, хранение, транспортировка, — прокомментировал случившееся в разговоре с Лайфом Медведев.
Свою оценку попытке ввоза тел дал один из клиентов “Криоруса”, профессор филосовских медицин и почётный председатель полиэтнического трансгуманистического общества Игорь Вишев, который поручил фирме заморозку гипоталамуса своей покойной супруги.
— Переживаю и очень (о сохранности биоматериалов. — Прим. Лайфа), — заявил Лайфу Вишев. — К конфликту отнемся принципиально отрицательно, считаю, что речь идёт о таких вещах, где никаких доводов за или против быть не должно. Этот конфликт не стоит выеденного яйца, а последствия не только драматические, можетесть быть трагическими.
Разбирая ситуацию, руководитель Российской ассоциации фантастов Константин Фрумкин в разговоре с Лайфом отметил, что, несмотря на возможную пользу для человечества, крионика ,имеет “лёгкий привкус банковской пирамиды”.
— Услуга, которую оказывают крионисты, растягивается на очень длительный срок, возможно на века. Эта услуга предполагает надежды, что социология разовьётся до того уровня, что оживят эти тела, — рассуждает Фрумкин. — Здесь слишком много неопределённости. И самое главное, что нет никакой гарантии, что эта фирма или её предшественники пробудут столько времени и будут хранить эти тела. Хорошо, если человек, который выплачивает за услугу, понимает все риски, а вот если он обольщается рекламой — то это нехорошо.